Скоро мы с Никитой заведём собственного.

Я не теряю надежды.

– Как это «не говорит»?

– Ну-у… Так. В нашем лексиконе от силы десять слов.

– Значит, что-то всё-таки говорит?

– Ну-у… Да.

– Надо же. А давай, Лиза, я вас подброшу к врачу? Куда вы по такому морозу?

– Что ты, мне неудобно! Поймаю на остановке такси.

– Да ладно. Считай, я и есть такси.

– Нет, Юль. И так постоянно тебя использую. И потом, ты же собиралась в редакцию. А больница в другом районе. Полдня потеряешь.

– Да не переживай! Зато познакомлюсь с твоим парнем.

…Парень, экипированный как полярник – одни глаза блестели над шарфом, – подошёл к машине. Внимательно осмотрел и водителя, и транспорт. Потом кряхтя полез внутрь, на детское кресло.

Да, у меня пока ещё нет малыша, но есть автомобильное кресло – для перевозки детей моих подруг. Ева подкидывает мне Мишутку, Женя – Свету и Кирилла.

Я – святая?

Лиза стянула с сына шарф. Под ним обнаружилась очаровательная мордочка.

– Привет, малыш!

– Ванечка, поздоровайся с Юлей! Вань, ты меня не слышишь? Поздоровайся, Иван! – настойчиво прошипела Лиза. – Ну что ты молчишь? Как мы с тобой договорились?

Должно быть, одевая ребёнка в садике, мамаша провела инструктаж, но не добилась успеха. Пацан не сказал ни слова, хотя не сводил с меня заинтересованного взгляда.

Ну и что?

Искать признаки ментальных отклонений в том, что четырёхлетний малыш не желает здороваться с незнакомой тёткой?

Да и не выглядит он на четыре.

Микробушек.

– А когда вам исполнится пять?

– Ваня, не отвечать невежливо! – расстроенно объявила Лиза. – Пять? В октябре следующего года.

– Здрасьте! Значит, Ивану всего три с половиной, а не четыре. Что это вы, мамаша, приписками занимаетесь?

Я посмотрела на ребёнка в зеркало заднего вида и постаралась скорчить самую ужасную рожу, какую удалось придумать. Большое подспорье в общении с детьми – уметь вовремя изобразить злобного хорька или обожравшуюся пиранью.

Ваня отреагировал быстро и адекватно. Он сотворил с лицом нечто невероятное: закатил глаза, сморщил нос, свесил набок язык и быстро-быстро задышал.

Ну и зачем ему слова?

Лиза с опаской посмотрела на сына, потом на меня. Я в этот момент вживалась в образ лягушки, измученной токсикозом: раздувала щёки и утробно гыркала.

– Юля, а ты сможешь вести автомобиль? – озабоченно спросила Лиза.

– Что? Ах, да, конечно. Поехали.

С заднего сиденья донеслось бодрое хрюканье.

Какой чудесный малыш!

Навестив профессора, я успела, как и планировала, заехать в редакцию. Остаток дня плодотворно работала, то есть общалась по телефону и Интернету:

1) с мамой,

2) с чиновником из Минздрава,

3) с Вероникой.

Мама улетает в Австрию, они с Юрием Валентиновичем купили двухнедельный тур. Меня радует этот факт. Марго выбрала привычный для неё, хотя и дорогостоящий, способ борьбы с депрессией – путешествие. Сервис пятизвёздочных отелей и венские вальсы не позволят ей предаться вселенской скорби по поводу увольнения.

– Вернусь – расскажу, – пообещала Марго.

Я передала привет отчиму.

– Юра собрался тебя удочерить, – мимоходом заметила мамуся.

От неожиданности я уронила степлер, мышь, ручку и пролила из кружки зелёный чай.

– Мам, ты что?

– Тебя всегда угнетало отсутствие отца, – бессердечно напомнила Марго. Видимо, в детстве я сильно доставала её этой проблемой.

– Но теперь-то я выросла!

– Так. Ты отказываешься?

Юрий Валентинович мне нравится. Если с Марго я постоянно начеку и готова в любой момент отбить атаку, то разговор с Юрием Валентиновичем действует умиротворяюще, расслабляет, как глоток коньяка. С ним приятно общаться. И он обо мне заботится: то вывезет на дачу, то нагрянет с подарками. У нас сложились добрые отношения, зачем подтверждать их документально?

– Ну-у, я не зна-аю…

– Юля, ты что?! Я же пошутила! Расслабься! Это была шутка. Шут-ка!

Пошутила?

Ну вот…

А я уж и размечталась.

…С чиновником из Минздрава я разговаривала на тему больничных младенцев. Диалог вышел на удивление конструктивным, мне пообещали, что буквально на днях детей переведут в Дом ребёнка – для них наконец-то нашлись места.

Я уже три раза ездила в больницу, отвозила детское питание и памперсы, купленные на свои и общественные деньги. Завтра поеду снова. Многие захотели поучаствовать в судьбе малюток. Правда, пришлось осадить некоторых приятельниц, попытавшихся превратить мою квартиру в склад сэконд-хенда: потянулись, милые, стройными рядами, сгибаясь под тяжестью истёртых плюшевых зайцев, песочных наборов, кружевных балдахинов и т. д.

Еле отбилась.

Что за народ!

Ясно же сказала: только деньги или памперсы.

Когда приезжала в больницу, меня пропустили в отделение, предложили взглянуть на подопечных. Я сделала это лишь мельком, через стеклянную стену. Не попыталась войти в бокс, рассмотреть малышей, взять на руки. Мне нельзя это делать. Могу представить, что случилось бы, если б я подняла один из кулёчков, ощутила сквозь тонкую пелёнку крошечное тельце, хорошо понимая: этот малыш безумно одинок, он никому не нужен…

Нет, подобные эксперименты – не для моих нервов. Вместо этого я отловила в коридоре медсестру и строго поинтересовалась, установлен ли нагреватель.

– Да, и даже краны на раковинах поменяли! Теперь можно воду одной рукой настраивать, пока в другой держишь ляльку. Вы из горздравотдела?

– Из газеты…

…Обнаружила в почте новое сообщение от Вероники. Она интересуется, оформила ли я документы для поездки в Чехию. Пишу ей в ответ, что это не так-то просто. У меня нет визы, закончился паспорт. В милиции – очереди. Накануне летних отпусков все кинулись делать загранпаспорта. В узком коридоре не протолкнуться, люди стоят плечом к плечу, приходят за два часа до открытия и толпятся на улице, многократно перепроверяя, кто за кем занял… Тут много колоритных персонажей, и я с удовольствием понаблюдала бы за всеми, постояв полдня в очереди. Но у меня нет на это времени!

В Кремле награждали ветеранов войны. Я смотрела сюжет в вечерних новостях, удобно устроившись на диване с бокалом чая и двумя бутербродами. В тот момент, когда одно из высокопоставленных лиц произносит фразу: «Я рад, что в нашей стране все социальные проблемы ветеранов решены. И в этом – огромная заслуга государства» – бутерброд с колбасой вывалился у меня изо рта.